Наш Фенимор

Он научил нас любить индейцев, прерии и чтение: Джеймсу Фенимору Куперу – 235 лет.

Он родился на десять лет раньше Пушкина и на 25 лет раньше Лермонтова – и они были первыми великими русскими писателями, на которых Купер оказал какое-то влияние. Следы Купера находят в «Дубровском» и даже «Метели», а Лермонтов в беседе с Белинским поставил его выше Вальтера Скотта. Писателем он стал случайно. Читал какой-то плохой роман и сказал жене Сьюзан, американской француженке, что мог бы написать гораздо лучше.

Они поспорили, и за несколько недель Джеймс написал роман «Предосторожность» (1820), действие которого происходило в Англии. Самих американцев собственная история тогда не очень интересовала, может быть, потому, что еще не воспринималась как История и сами они не воспринимали себя народом с какой-то Историей. С другой стороны, американцу писать об Англии было неслыханной дерзостью, поэтому роман вышел без указания имени автора. Ни в Америке, ни в Англии его практически не заметили. В отличие от следующего романа «Шпион», который имел огромный успех по обе стороны океана.

А уже в 1825 году его напечатали в русском переводе в журнале «Московский телеграф». Таким образом, первооткрывателем Купера в России стал издатель «Телеграфа» Николай Полевой – критик, писатель и журналист (кстати, именно он придумал слово «журналистика» – так назывался раздел с критическими обзорами в его журнале). Но прописку в вечность Куперу принес все-таки не «Шпион», и не романы о морских странствиях, и не путевые записки о Европе, в которой он провел дипломатом целых семь лет, написав пять томов своих наблюдений. Великим писателем он стал благодаря своей «пенталогии» (пятикнижии) о Нати Бампо (он же Кожаный Чулок, он же Зверобой, он же Длинный Карабин, он же Соколиный глаз) и индейцах, среди которых и был вышеописанный Чингачгук (он же Великий Змей). Вот эти пять книг: «Пионеры» (1823), «Последний из могикан» (1826), «Прерия» (1827), «Следопыт» (1840) и «Зверобой» (1841).

В России эти романы стали переводиться в начале 40-х годов XIX века, и первым их переводчиком стала детская писательница Александра Осиповна Ишимова. Так на русском языке появился «Следопыт» с несколько корявым переводом названия – «Открыватель следов». Потом российские дети заболели Купером. Сбежать в Америку от плохих родителей стало мечтой наших недорослей XIX – начала ХХ века, как это описано в рассказе Чехова «Мальчики».

Советские дети стояли за книгами Купера в очереди в библиотеках, я это помню. Как помнят все из моего поколения гэдээровские фильмы про индейцев кинокомпании «Дефа», где Чингачгука играл ставший для нас бессмертным югослав Гойко Митич. Надо ли говорить, что всех этих фильмов не было бы без Купера, который, в сущности, и оказался родоначальником жанра «вестерна» – неважно, в «капиталистическом» или «социалистическом» его исполнении в кино?

Мы называли и будем называть его просто Фенимор. Хотя это не первое, а второе его имя, совпадающее с фамилией его матери Элизабет Фенимор. Он научил нас любить индейцев и тех, кто с ними дружит, а не тех, кто их убивает. Он научил нас любить прерии, хотя лучше бы мы любили родные степи.

И еще он научил нас любить чтение – самое увлекательное занятие на Земле.

Источник: Басинский, П. Наш Фенимор : 235 лет со дня рождения Джеймса Фенимора Купера / П. Басинский // Российская газета. – 2024. – 16 сентября. – С. 11.