Его очень жизненный путь. Венедикт Ерофеев

Осенью 2018 года выходит биография Венедикта Ерофеева, выдающегося писателя конца ХХ века, автора одной из самых важных книг, написанных по-русски — «Москва-Петушки».

Удивительно, но это первая биография легендарного Венички. Называется она «Венедикт Ерофеев: посторонний», авторы книги — Олег Лекманов, Михаил Свердлов и Илья Симановский.

Журналисты «Русского репортера» побеседовали с авторами новой книги.

Р.Р. – Почему мы так мало знаем о Ерофееве?

– Потому что «легализовался» Ерофеев как писатель только в последние годы жизни. До этого он не был вхож в «писательский» круг, не печатался и не пытался печататься (если не считать эссе о Розанове, которое в 1973 году появилось в самиздатовском журнале «Вече»). «Петушки» нелегально распространялись в СССР и активно издавались в «тамиздате», но Ерофеев никак в этих процессах не участвовал. КГБ его дергал не особенно, так что громких диссидентских историй у Венедикта Ерофеева тоже нет. Вплоть до 1985 года, когда он создал свою вторую крупную вещь — пьесу «Вальпургиева ночь, или Шаги Командора», все, что писал Ерофеев, оставалось в его записных книжках и не выходило на свет. Все это в сочетании с популярностью «Петушков» привело к тому, что писатель стал фигурой полулегендарной еще при жизни. Многие даже считали, что Венедикт Ерофеев — это псевдоним.


Р.Р. – Из чего родилась ваша книга? Кто был инициатором создания?

– Главный «отец» книги – известный литературовед Олег Лекманов, который давно собирал для нее материал и придумал концепцию. Редактор Елена Шубина предложила ему сделать такую книгу к 80-летию Ерофеева, Олег согласился. Его соавтором стал Михаил Свердлов. Именно Лекманов и предложил мне поработать над книгой (я познакомился и подружился с ним благодаря своей жене Наташе, филологу и стиховеду). Вернее, сначала это никакой работой не было — просто я читал свеженаписанные главы и высказывал свои соображения: чего не хватает или, наоборот, что, на мой взгляд, лишнее. О соавторстве речи не шло, это, скорее, было похоже на членство в фокус-группе. Потом я самовольно стал расширять свои полномочия и, увидев, что Олег это только приветствует, как-то дошел до такой жизни, что Олег и Михаил предложили мне соавторство. К чести Олега надо сказать, что он очень часто учитывал мои замечания и без всякой ревности отнесся к тому, что в какой-то момент я начал писать какие-то свои вставки в его текст, стараясь продолжать заданную им стилистику. По себе знаю, что когда вмешиваются в твой текст (и особенно когда по твоей теме высказывается неспециалист), это может раздражать. Олег этого ни разу не показал и вообще относился ко мне как к равному, хотя в его области я никто, у меня нет филологического образования. Я думаю, он всегда исходил из интересов книги, и если мои материалы или вставки казались ему полезными, он их использовал, а если нет — то нет. Иногда мы спорили, но это были продуктивные, аргументированные споры. Хочу подчеркнуть, что основной массив текста принадлежит Олегу Лекманову.

Р.Р. – У книги три соавтора. Кто за что отвечал?

– Наша книга будет необычной биографией: главы о жизни Ерофеева в ней чередуются с филологическими, про поэму «Москва-Петушки». Настоящий Венедикт как бы живет параллельно едущему в электричке Веничке.

Р.Р. – Как и когда Ерофеев начал писать и серьезно ли относился к своему творчеству?

– Он начал писать очень рано, еще до школы. А первое значительное произведение «Записки психопата» написал, когда учился в МГУ. Что касается серьезности, то, с одной стороны — да, и об этом говорит то, что он никогда не разменивался на поденщину, халтуру, не писал на заказ, не старался поддерживать имидж действующего писателя. «Главное — не надо дешевить», – сказал в одном из интервью. Вместе с тем он был весьма самоироничен и никогда бы, например, слов «мое творчество», не произнес.

Цитаты о человеке и его свойствах из произведений Венедикта Ерофеева

Все на свете должно происходить медленно и неправильно, чтобы не сумел загородиться человек, чтобы человек был грустен и растерян.

*****


Но – пусть. Пусть я дурной человек. Я вообще замечаю: если человеку по утрам бывает скверно, а вечером он полон замыслов, и грез, и усилий — он очень дурной, этот человек. Утром плохо, вечером хорошо — верный признак дурного человека. Вот уж если наоборот — если по утрам человек бодрится и весь в надеждах, а к вечеру его одолевает изнеможение — это уж точно человек дрянь, деляга и посредственность. Гадок мне этот человек. Не знаю, как вам, а мне гадок.

*****

Человек должен отдавать себя людям, даже если его и брать не хотят.

*****

Я никогда не бываю счастлив, в обычном понимании! Я могу только иметь вид человека, напуганного счастием!

*****
Хорошему человеку плохая баба иногда прямо необходима бывает.

*****
«Человек смертен» — таково мое мнение. Но уж если мы родились, ничего не поделаешь — надо немножко пожить…
*****

Я не очень верю, что вначале было слово, но, хоть какое-то задрипанное, оно должно быть в конце.


Источник:

Костюковский А. Его очень жизненный путь. Венедикт Ерофеев: биография, мистификация и тайна // Русский репортер. – 2018. – №10, май. – С. 48-53.